Никто не знает, кто скрывается под псевдонимом Шен Бекасов. Однако, мы можем похвастаться личным знакомством с автором и сообщить, что автор имеет непосредственное отношение к Кыргызстану.

    Для "Буржуя" Ш.Бекасов любезно предоставил право  опубликовать несколько рассказов из сборника. Один из которых мы и предоставляем вашему вниманию.

Руками не трогать!

Из серии «Банковская тайна»

Матвей Угрюмов:

Сидим мы, значит, у Андрея в кабинете. Чего делаем? Да болтаем просто! Есть у нас такая традиция... Храним ее даже после моей женитьбы. Иногда заезжаю к нему в банк под конец рабочего дня, а потом мы едем ко мне домой поужинать. Моя Юля классные пельмени делает, пальчики оближешь! Андрюша у нас ценит домашнюю пищу, сам-то все никак семьей не обзаведется... А? Ну да, к делу не относится. Просто объясняю, что чисто по-дружески сидели и вели неделовые разговоры. Значит, я ему рассказываю, как у нас дела на комбинате, про то, что меня главным инженером назначили, а он мне про свои банковские дела, которые, откровенно скажу, в сто раз скучнее, чем случаи из нашей производственной жизни... Хотите, расскажу? Нет? Ну ладно.

Только мы перешли к самой интересной дискуссии на тему «Женщины и их место в нашей личной жизни» (при моей-то жене об этом не поговоришь!), как в дверь постучали. Это оказалась Андреева помощница - Татьяна Феликсовна. Деликатно так подошла к нему и что-то на ухо прошептала. При этом одновременно умудряется вежливо мне улыбаться - мол, прошу прощения за эту конфиденциальность, долг службы и все такое... Мне-то что! Я привык. Прекрасно понимаю, что у вице-президентов банков бывают свои профессиональные тайны даже от друзей...

Ну, короче, отшептались они. То есть это Татьяна Феликсовна шептала, а Андрей говорил довольно внятно, но непонятно. Даже не говорил, а отдавал команды типа «Предупредите всех начальников отделов!», «Выясните детали!» или «Сообщите по факту!»... Нет, не по факсу, а по факту. «Сообщите по факту!» - эффектно, да? Он у нас со студенческих времен любил поручения раздавать... Даром, что старостой не был... Ладно-ладно, не буду отвлекаться.

Продолжаем разговор, но вижу, что Андрея что-то беспокоит. Встал даже и вышел на минуту. А мне-то что? Сижу себе спокойно. Главное, думаю, чтоб с ужином не сорвалось. Когда Андрей у нас дома, Юля заметно добреет и позволяет вполне легитимно распить бутылочку коньяка. Даже сама не отказывается. Андрей вообще у нас для всех женатых друзей вроде индульгенции, хотя это странно. Сам-то он далеко не образец целомудрия. Но женам друзей почему-то нравится...

Так вот. Возвращается он какой-то совсем озабоченный.

- Слушай, Матюша, - вдруг говорит, - а не хочешь посмотреть на наши новые торговые терминалы?

- А на кой? - спрашиваю. - Мне и своих терминалов на работе хватает. У нас на комбинате все тоже очень технологично. Щи лаптем не хлебаем...

Начинает он меня уговаривать. Было у них что-то типа серии 2000, а теперь 3000. Дилинг-шмилинг и прочая лабуда. В принципе у меня первое образование - экономическое, и с Андреем мы были однокурсники, но это было черт-те когда и уж точно про всякий там трейдинг я ничего не помню. Но я дал себя уговорить. Все-таки на кону - ужин с коньячком, незачем расстраивать друга, а с меня не убудет посмотреть на эти его драгоценные терминалы.

Вышли мы из его кабинета в «дилинг». Так они это называют. Большой зал с наэлектризованной атмосферой. Во всех смыслах. Полно компьютеров и нервных людей. Постоянные телефонные звонки и стук клавиш. Все время кто-то переругивается. Почему считается, что так лучше всего работать на финансовых рынках, не понимаю. Наверное, так проще скрывать свое безделье. Делаешь зверское лицо и болтаешь по телефону с подружкой. Никто и не поймет - подумают, важную сделку заключаешь...

Андрей предлагает:

- Пойдем к «валютному деску».

Я с готовностью улыбаюсь и киваю. Ради бога, пусть будет «валютный деск». На самом деле это всего-навсего четыре стола, объединенных в квадрат и заставленных тонкими мониторами и телефонами с наушниками. (Ха! Видели бы они наш автоматизированный комплекс управления вакуумной упаковкой в четверть машинного зала... Да ладно, чего там сравнивать - салаги они, эти банкиры со своими дилингами!) А сидел за этим самым четырехместным «деском» всего один парень без пиджака, в рубашке с засученными рукавами. Его гордое одиночество, судя по всему, Андрея очень беспокоило.

- Когда они вернутся? - очень недовольно спросил он у этого парня.

- Не знаю, - ответил тот. - Могут и не успеть.

На это Андрей ответил нехорошим словом, повторять не буду.

- А может, он просто не заметит? - сказал парень.

- Заметит - по закону подлости, - сказал Андрей.

Тут он, наконец, нас знакомит. Парень этот оказывается начальником валютного отдела, и зовут его Святослав. Только мы разговорились, как они оба посмотрели куда-то в сторону лифтов и сразу занервничали.

- Матюша, - внушительно говорит мне Андрей. - Посиди-ка здесь со Святославом и делай, что он говорит. Только руками ничего не трогай!

И убегает в сторону лифтов.

Я, чувствуя себя полным идиотом, сажусь за один из столов «валютного деска» рядом со Святославом. Святослав, бросая укромные взгляды поверх моей головы (наверное, все туда же - в сторону лифтов), начинает не по-детски загружать меня разнообразной информацией... Рейтер-шмейтер, Блюмберг-шмумберг. Вот, говорит, смотри на этот скрин технического анализа.

- Скрин, - спрашиваю, - это что?

- Это экран по-английски, - объясняет Святослав.

- А почему так бы и не сказать? - удивляюсь.

- А потому что не на все термины есть нормальный русский перевод, а перепрыгивать с английского на русский и обратно нет времени. - И вижу, что нервничает Святослав все больше.

- Хорошо, - говорю. - Со скрином мы разобрались. А вот что такое технический анализ?

Святослав не отвечает. На лице его застывает зверское выражение.

- А здесь у нас «валютный деск», - слышу я за спиной напряженный голос Андрея и оборачиваюсь.

Вот он, стоит, родимый. Но в составе какой-то делегации. Все выглядят очень серьезно и внушительно. По какому-то наитию я быстренько поворачиваюсь обратно к терминалам и с таким же зверским выражением на лице, как у Святослава, начинаю пялиться в этот самый скрин технического анализа...

Андрей Гардези:

Да, есть такая совершенно дурацкая привычка у президента нашего банка - периодически обходить свои владения. Вот возьмет и ни с того ни с сего отправится с визитом в какой-нибудь департамент. И все - абзац: на время высокого визита департамент выбит из нормального ритма работы. Что за самодурство...

Благодаря Татьяне Феликсовне я узнаю об этих экскурсиях заранее. На этот раз целью был именно мой департамент. Более того, президент направлялся к нам в сопровождении некоторых членов технологической комиссии банка, чтобы на месте убедиться в успешном переходе нашего трейдинга с версии программного обеспечения «Рейтер Дилинг 2000» на версию «Рейтер Дилинг 3000». Кто им подсказал идиотскую идею о том, что в успешности этого перехода, произошедшего, кстати, уже давным-давно, нужно убеждаться, я не знал. А главное - я не представлял себе, как они будут в этом самом успехе убеждаться?

Я бы не нервничал по этому поводу, если бы в последний момент не выяснилось, что валютный деск пуст на три четверти. Святослав отпустил своих сотрудников: а) «на обед», б) «на переговоры», в) «на биржу». Все три причины были даже на невооруженный взгляд несостоятельны, и, как я догадывался, на самом деле все отпросились по личным делам. Я обычно не придираюсь к трудовой дисциплине, если нет ущерба бизнесу, но именно сейчас я предугадывал многозначительные замечания высоких гостей: «Мы тратим столько средств на современную технику для департамента Гардези, а она даже толком не используется и простаивает...». Допускать столь вопиющую пустоту за валютным деском во время визита президента было политической ошибкой.

Ну не было у меня лишних сотрудников! У Кости на его деске по ценным бумагам тоже был некомплект, хотя и не такой устрашающий, как у Святослава. В отделе у Семена Попова была самая горячка с перетряской инвестиционных портфелей, отрывать его управляющих активами от текущей работы было рискованно... Аналитиков из отдела Валентина президент, как ни странно, знал в лицо. Сажать на деск и без того пугливых девочек из расчетного отдела было бы совсем опрометчиво. К тому же, откровенно говоря, я считал, что даже в случае нездорового интереса президента к валютному деску, всех прикроет опытный Святослав. Поэтому, усаживая к нему ни о чем не подозревающего Матвея, я полагал, что ничем особенно не рискую.

Как же я ошибался!

Во-первых, президент стал последовательно обходить весь дилинг. Во-вторых, все дески, кроме валютного, были в запарке, и деликатный президент естественным образом переместился к деску валютному, где сравнительно мирно сидели Святослав с Матвеем. А в-третьих, Святослав впал в ступор.

Наверное, для Святослава это был стресс. Нельзя сказать, что он боялся президента банка вообще. Но не исключено, что он испугался президента в частности - вот именно сейчас, когда он пришел вместе с любопытствующей делегацией, а отдел почти в полном составе отсутствует, рядом в помощь сидит некий Матвей, который, вероятно, раньше не слышал даже слова «форекс».

- А здесь у нас валютный деск, - возвестил я, делая неопределенно широкий жест рукой.

- Интересно! - и в самом деле заинтересовался президент. - Здесь вы тоже используете «Рейтер Дилинг 3000»?

- Да, - коротко ответил я, с тревогой наблюдая, как Святослав с окаменевшим лицом нащупывает телефонный гарнитур и напяливает его на голову.

- Ну хоть покажите мне его, - бодро распорядился президент.

- Кого? - тупо спросил я, осознав, что Святослав самым наглым образом делает вид, что занят телефонным разговором с клиентом, и таким образом надеется полностью самоустраниться от общения с визитерами.

- Ну, «Рейтер» этот ваш... - неуверенно ответил президент. - Три тысячи...

- Э-э... - произнес я. - Вот мы сейчас попросим начальника отдела...

Я потянулся к съежившемуся Святославу с беспощадным намерением привлечь его к нашей беседе, но президент буквально перехватил мою руку.

- Не будем ему мешать, - отечески улыбаясь, сказал он и кивнул на Матвея, застывшего за столом со странным выражением на лице. - Вот у вас здесь сотрудник свободный...

Как бы это помягче сказать? Я был в... э-э... сложной ситуации. Я, конечно, мог бы вмешаться, хотя сам имел дело с системой «Рейтер Дилинг» примерно сто лет назад и почти все позабыл. С другой стороны, мое личное вмешательство неизбежно поставило бы под сомнение профессионализм моего подчиненного (особенно, когда он таковым не является), а потом и мою собственную репутацию - после того как я «поплыл» бы, на ходу разбираясь в нюансах трехтысячного «Рейтера». М-да.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы придумать что делать. Точнее, мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что ничего не могу придумать, кроме того, чтобы все-таки выдернуть как-нибудь Святослава из параллельной реальности и заставить удовлетворить проклятое любопытство президента.

Меня опередил Матвей.

- Руками не трогать! - вдруг рявкнул он.

Мы вздрогнули. Оказывается, один из членов техкома потянулся к одному из мониторов на деске, но был одернут бдительным Матвеем.

- Вы что? - испуганно-обиженно произнес член техкома.

- Нельзя руками трогать, - тоном ниже, но не менее угрожающе отозвался Матвей.

- Это почему? - оживился президент.

- Для него баловство, а мне за ситуацией следить надо, - многозначительно пояснил Матвей.

Я закрыл глаза и мысленно простонал. Спустя мгновение я открыл глаза и увидел, что глаза закрыл Святослав.

- А что у нас ситуацией? - осведомился все более увлекающийся президент.

- Вот, - лаконично ответил Матвей и ткнул пальцем в монитор, на котором, насколько я мог судить беглым взглядом, был изображен график технического анализа «доллар/евро».

- Что тут у нас? - прищурился президент, вглядываясь в экран.

Матвей нахмурился, тоже сосредоточенно смотря в экран.

- Это скрин технического анализа, - сообщил он.

У меня отвисла челюсть. Я заметил, что открывший было глаза Святослав снова зажмурился.

- Скрин? - переспросил президент.

- Это «экран» по-английски, - с готовностью пояснил Матвей. - Не на все термины есть нормальный русский перевод, а перепрыгивать с английского на русский и обратно нет времени...

Мне показалось, что Святослав всхлипнул.

- Покажите, как вы сделки совершаете, - попросил кто-то из свиты.

- Не могу, - мрачно отказал Матвей.

- Почему? - немедленно вскинулся президент.

- Вы же видите, какая ситуация, - хладнокровно ответил Матвей, абстрактно поведя пальцем по «скрину технического анализа». - Надо выжидать...

Теперь я отчетливо услышал, как Святослав издал что-то вроде всхлипа.

Наконец, меня осенило, как вырулить ситуацию прочь от валютного деска. Выстроив логическую цепочку «технический анализ - ситуация на валютном рынке - анализ валютного рынка - аналитический отдел», я переключил интерес президента на отдел Валентина, куда мы и отправились всей толпой.

Прежде чем войти следом за всеми в комнату, где располагался аналитический отдел, я успел заметить, что Святослав и Матвей на пару уперлись лбами в столешницы, а плечи их мелко трясутся...

Матвей Угрюмов:

В тот вечер особенно хорошо посидели у меня дома. Прежде чем ехать, Андрей достал из сейфа какую-то шикарную бутылку коньяка и сказал, что он мне ее должен. Я не спорил. Правда, я не очень понял, когда Андрей добавил, что Святослав вообще должен мне ящик коньяка. За что?

Странные они, эти банкиры. В их бизнесе так легко дурить голову кому угодно, что я даже не почувствовал, что кто-то мне чем-то обязан. Я даже не вспотел! Вот попробовали бы они у нас на комбинате запудрить мозги санэпидемнадзору - вот это я понимаю... А тут «скрин технического анализа», ерунда какая... Салаги!

Хотя следует признать, что коньяк у них водится неплохой.

www.bekasov.ru